Большое интервью с лидером группы “Северный крест”Ксенией (Пулей) Кирс для онлайн радиостанции радиоВЫХОД,корреспондент Ирина Чаадаева.
И.Ч.: Добрый день! Сегодня у нас в студии будет небольшой экспромт: в
гостях у «радиоВыход» Пуля, которая до сего момента работала у нас как
радиоведущая, а сегодня она интервьюируемая. Привет, Пулечка!
Пуля: Ира, привет! Привет и всем слушателям, а теперь уже и
читателям, «радиоВЫХОД»! Всем большой-большой привет!
И.Ч.: Ты сегодня у другого микрофона не, как обычно, задаёшь вопросы, а
сегодня ты будешь на них отвечать. Скажи, пожалуйста, насколько ты
погружена в темы музыки и журналистики? Когда ты успеваешь это всё
делать? Ну то есть быть и певицей, и поэтессой – ты пишешь песни сама, и
музыку записываешь и ещё успеваешь вот с интересными музыкантами как-
то скоммуницироваться, пригласить, потом ещё поговорить, вот как? И как
хватает на всё сил и времени?
Пуля: Интересный вопрос. Мне кажется, когда человеку нравится
делать то, что он делает, то ему на всё хватает и сил, и времени.
Понятно, что усталость присутствует: иногда недосыпания, но здесь
главное – горение, вдохновение и интерес. Сама иногда удивляюсь, как я
успеваю миллион дел делать одновременно. Мне кажется, здесь ещё
правильное распределение времени, тайм-менеджмент, как сейчас
говорят. Вспомним Юлия Цезаря, который одновременно мог писать,
читать, отвечать на вопросы – и у меня вот тоже одновременно: в
Ватсапе кому-то что-то отвечаю, в этот же момент в компе на сайт кому-
то что-то отправляю, и в тот же момент у меня где-то варится
суп…(смеётся) И ещё что-то в этот же момент продумываю, например,
планы на ближайшую неделю… Удивительно, но факт:
многозадачность – то, что нас спасает!
И.Ч.: Хорошо. Как к тебе приходят песни? Как к тебе приходят стихи?
Какие-то секреты, что ты может быть делаешь при этом? Может быть, о чём-
то думаешь, что-то слушаешь?
Пуля: Этот вопрос я тоже всем музыкантам задавала, но ответ всегда,
по-моему, одинаковый: либо человек сидит и просто на каком-то
инструменте наигрывает мелодию или аккорды… Наигрывает-
наигрывает, и в итоге на музыку приходят слова. Хотя, сначала какое-то
настроение приходит, а потом уже слова, либо просто идёшь по улице,
вдруг прилетело что-то в голову, первая строчка. Она может долгое
время лежать где-то в запасниках головного мозга, потом постепенно к
этой строчке начинает добавляться ещё что-то. Или вот, к примеру, приходишь на концерт. И если там очень качественная поэзия, то она вдохновляет. Я как-то была на «Александрийском поэтическом
форуме», который организовала поэтесса Ника Батхен и Союз
Литераторов России, руководитель Коля Калиниченко. Я, кстати,
состою в этом Союзе. Так вот, на форуме было очень много интересных
поэтов – и меня вдохновили «Банда Экспромт»!
И.Ч.: Расскажи, пожалуйста, поподробней.
Пуля: Это театр. Они читают стихи, только свои стихи и поют свои
песни, оформляя всё в виде мини-спектаклей. Поэзия у них шикарная с
яркими и красочными метафорами, очень сильными смыслами – я даже
сидела и записывала себе в телефон понравившиеся мне фразы.
И.Ч. На всякий случай?
Пуля: Да. Послушав их, у меня тут же в голове родилось желание
написать песню. То есть иногда бывает так, что тебя заряжают другие
люди. Но это при условии, если у них качественная поэзия, если у них
качественная музыка.
И.Ч. А как же «служенье муз не терпит суеты»?
Пуля: Иногда бывает просто рутинная работа. Например, берёшь слово
«любовь» и придумываешь рифму, ну не «кровь» и «морковь» (смеётся),
естественно, а что-то… А что-то вымучиваешь-вымучиваешь,
записываешь-записываешь, потом берёшь какое-то другое слово, к нему
тоже рифмуешь. Это такой тренинг для мозга – искать рифмы.
И.Ч. Не обращаешься в Google?
Пуля: Если вдруг мозг уже ничего не выдает, то да, я захожу в рифму
онлайн. Потом появляется какая-то логика в словах. То есть от одного
слова к другому, и появляется уже сюжет, который начинаешь
разворачивать. Это уже техническая работа, но я скажу, что она даёт не
менее качественный результат, чем вдохновение.
И.Ч.: А что ты отвечаешь людям, которые утверждают, что в профессии
главное – вдохновение, что поэт – это не профессия?
Пуля: Я с некоторыми поэтами разговаривала на эту тему, и они
возмущенно говорили: «Как же без вдохновения писать стихи?! Поэзия
не может быть рутинной работой!» Хотя, я думаю, настоящие поэты так
не рассуждают. На что я им отвечала: «Ребят, прекрасно, когда приходит вдохновение, но если у вас словарный запас как у Эллочки-людоедочки?
Нашло на вас «вдохновение», а выразить слов нет, ну нет слов – одни
эмоции». То есть сочинение стихов – это такая же техническая работа,
как и во всём. Поэт – не человек, который сидит, и «бац» ему там с неба
всё сошло. Это человек, который также работает над рифмой, который
читает книги, выписывает какие-то понравившиеся ему метафоры,
придумывает интересные словосочетания, оттачивает ритм и прочее. Я
так считаю.
С концерта группы “Северный крест”
И.Ч.: А в идеале что?
Пуля: И то, и другое должно быть вместе: и вдохновение, и, естественно,
работа. И песни иногда отличные получаются безо всякого вдохновения
просто, на логике выстраивается какой-то сюжет. Иногда песни легко
приходят, как будто само всё рождается. Иногда мучаешься-
мучаешься… Потом на что-то отвлекаешься, мозг немного
переключился, отпустился, и – пошло! Глядишь, и в процессе приходит
озарение.
И.Ч.: Да, Пушкин писал: «Мои стихи бегут, сливаясь и журча…» Хотя я
читала, что он прямо за столом иногда по несколько часов работал. Или тоже
Цветаева говорила, что надо заставлять себя: «Ни дня без строчки!» А
Ахматова: «Когда б вы знали, из какого сора рождаются мои стихи…»
Пуля: Согласна!
И.Ч.: А с музыкой как обстоит дело? Вот ты сочинила стихи, из которых
должна получиться песня. Но ведь в песне есть мелодия: её надо петь! Вот с
этим моментом как у тебя?
Пуля: С музыкой примерно так же. Сажусь за гитару или клавиши,
какие-то аккорды перебираю-перебираю-перебираю… Может появиться
медитативное состояние, а в нём вырисовывается мелодия.
И.Ч.: Какая твоя любимая тональность?
Пуля: Ля-минор.
И.Ч.: Почему именно «ля-минор»?
Пуля: Во-первых, для моего вокала самая удобная тональность, ля
–минор.
И.Ч.: Давай немножко поясним тогда, какой у тебя голос: альт или сопрано?
Пуля: Меццо-сопрано: низкие ноты мне ближе, чем высокие. Поэтому в
«ля-минор» мне довольно-таки удобно петь. Ну, ещё я люблю «ми-
минор», «ре-минор» тоже нравится… Любой мажор – мне все
тональности нравятся! (смеётся) А «ля минор», я думаю, удобная
тональность для многих голосов. Поэтому, если ты пишешь в
тональности ля-минор, то людям, которые с тобой в зале – удобно
подпевать.
И.Ч.: То есть ещё и важна тональность, раз ты для людей пишешь, чтоб они
воспроизводили что-ли?
Пуля: Да. Именно. Мне бы хотелось, чтобы мои песни пели. Мне не
нравится какая-то «заумь», как говорил поэт серебряного века Велимир
Хлебников. Он придумал такое понятие – «заумь». Люди будут
подпевать что-то понятное и простое.
И.Ч.: А как же «глубокие смыслы»?
Пуля: Безусловно, есть и такие песни, и иногда эти песни прекрасны! Но
их не хочется подпевать. Их можно послушать под настроение один раз
или два-три, подумать над смыслом. Но, в любом случае, они под какое-
то определённое состояние. И могут быть не совсем запоминающиеся
слова, потому что они слишком умные, или может быть какая-то
сложная гармония, под которую тоже не подпоёшь особо… А есть песни,
которые можно фоном постоянно слушать. И они прямо ложатся тебе на
мозг и текст запоминается.
И.Ч.: Наверное, всё гениальное в простом? По-твоему, имеет ли гениальность
«две стороны», как и медаль?
Пуля: Я абсолютно согласна – всё гениальное в простом. Я думаю, что,
наверное, песни Цоя можно сюда отнести: вроде бы простые песни, но
уже сколько трудов написано по расшифровке его текстов. Люди уже
докопались, что он чуть ли не про христианство писал… Еще меня,
знаешь, поразило: один знакомый напел: та-дам, та-дам и спросил,
узнаю ли я ритм? Я сразу узнала «Звезду по имени Солнце» Цоя. А саму
как будто молния сразила! Этот «та-дам» Цоя узнается сразу! Человек
мне ни слов не напел, ни мелодии, а четыре звука ритма. Я обалдела.
Как Цой это сделал? Так просто: та-дам, та-дам, – и все поняли!
И.Ч.: А что касаемо Христианства?
Пуля: О, во-первых, для меня христианство – это про жизнь. А, во-
вторых, Христос иногда рассказывал очень простые притчи, но если в
них вдуматься, то разворачивается глубочайший смысл. Я считаю, что
самая наивысшая гениальность, когда человек о глубоких и умных
вещах пишет простым текстом и простой музыкой! Вот и я к этому
стремлюсь, не знаю получается или нет, но по крайней мере – это моя
цель, дойти до такого совершенства.
И.Ч.: Согласна: когда-то французский мыслитель Николай Буало сказал:
«Кто ясно мыслит, тот ясно излагает». Поэтому, когда разговариваю с
человеком и он начинает нести вот эту самую «заумь», невольно
закрадывается подозрение, что собеседник не вполне владеет темой. Что ты
думаешь об этом?
Пуля: Или не владеет темой, или блещет своим умом, ну или в его
сознании всё так сложно, что он сам уже запутался. Мне кажется, что
всегда легче идти от простого.
И.Ч.: А как ты относишься к понятию «талантливо своровать»?
Пуля: А нот семь… Нет, всего двенадцать! Ну вообще-то у индусов их,
по-моему, 36, что-то такое…(смеётся). Но в любом случае, мы так или
иначе что-то повторяем, что было придумано до нас.
И.Ч.: А что ты слушаешь, когда тебе нужно войти в какое-то состояние,
допустим, либо отдыха, либо, наоборот, как-то себя мобилизовать?
Пуля: Я музыку слушаю очень редко, потому что у меня уже
пресыщение и завышенные музыкальные требования.
И.Ч.: Поясни, пожалуйста.
Пуля: Ты же понимаешь, когда учишься 7 лет в музыкальной школе,
потом в музыкальном училище, потом учишься в институте культуры –
ты уже столько всего переслушал, что удивиться чему-то сложно. Но,
есть музыка, которую я люблю и восхищаюсь, например, Эми Уайнхаус,
Этта Джеймс – они роскошны. Слушаю часто джазовых певцов: Эллу
Фицджеральд, к примеру, – я их обожаю всех! Нина Симоне – просто
космос! Её контральто такой бархатный, практически мужской голос…
И.Ч.: Но у тебя хорошее альтово-сопрановое звучание, вполне можешь джаз
попеть. Что-то пробовала?
Пуля: Что-то да. Но джаз всё-таки сложная музыка – её надо сначала
изучить.
И.Ч.: А что ты вкладываешь в это понятие «изучить саму музыку»?
Пуля: Гармонию, мелодические ходы, ритмические рисунки.
И.Ч.: А тогда вопрос: джаз же появился, собственно, на хлопковых
плантациях, эти, можно сказать, неграмотные негритянки, они вот как-то это
всё родили же?
Пуля: О! Джаз идёт от корней – корней! Это природа и с этим надо
родиться. Мне кажется, он в крови у людей с африканского континента.
Мы, белые, джаз изучаем, а для них это естество!
И.Ч.: То есть ты считаешь, что белые петь джаз, как чёрные певцы априори
не могут?
С концерта группы “Северный крест”
Пуля: Ну почему же? Господи, Дженис Джоплин, например, такой прям
джазовый-джазовый голос был у неё… Когда Дженис слушаешь, если не
знаешь, что это она, то можно подумать, что поёт африканка. У
темнокожих людей очень интересное звукоизвлечение, такое
впечатление, что они изнутри тела поют. У белых певиц такое редко
встречается. Кстати, забыла сказать, что меня недавно Костя Ступин
«зацепил»! Вот вспомнила, кто на меня ещё произвёл впечатление: я
даже песню написала! Один приятель дал послушать, и у меня прямо
мозг вынесло. Послушав его песни, написала свою. «Небесная мгла»
называется. По вдохновению от творчества Кости.
И.Ч.: Я знаю, что ты в группе «Северный крест» и фронтвумен, и автор
песен, то есть и центр, и душа, и лицо, и голос…
Пуля: Ну ты уж совсем меня…(смеётся)
И.Ч.: Может быть тогда немного о группе расскажешь? А потом про поездки
на Донбасс? Когда группа «Северный Крест» возникла? Расскажи, ведь, для
тебя это данность, а слушателям интересно.
Пуля: Группа возникла в 2007 году. Первый концерт состоялся 1 июня,
как раз в «День хиппи» и в «День защиты детей». Поэтому мы решили
считать этот день своим днём рождения – очень символично. Ну вот уже
сколько, с 2007 года, больше пятнадцати лет играем.
И.Ч.: Семнадцать…
Пуля: Да, «Северному Кресту» уже семнадцать!
И.Ч.: 1 июня концерт замутим?
Пуля: А как же? Это не круглая дата, правда, пока ещё нам семнадцать,
но это уже почти совершеннолетие…(смеётся).
И.Ч. А что касаемо состава? Как изменился состав музыкантов по сравнению
с первым?
Пуля: Столько всего пройдено! Музыкантов сменилось много. В начале
несколько лет был постоянный состав – барабанщик, девочка на гитаре
и я на бас-гитаре и вокале. Периодически какие-то люди ещё приходили-
уходили: клавишник, кстати, тоже был с самого начала, но он то играл,
то не играл с нами… А вот мы как-то в основном втроём и втроём. И я
была уверена, что коллектив – это такое, знаешь, сплочённое общество,
которое на всю жизнь соединяет музыка, и мы никогда не предадим этот
путь! Но в итоге гитаристка с барабанщиком поженились и сказали, что
ну всё, побаловались, поиграли и хватит – пора уже семью создавать,
детей рожать, денежку зарабатывать. А сейчас в команде люди, которые
действительно в пути и сделали свой выбор в пользу музыки, а не
просто побаловаться собрались.
И.Ч.: А с какой музыки ты начинала?
Пуля: В самом начале играли «тяжёлый рок», прямо «хэвик-хэвик»
такой! Я находилась под впечатлением от «Black Sabbath», «Motörhead».
Настрой у меня был прямо рокерский, почти какой-то воинствующий,
мощный: я же ещё тогда только в христианство пришла, в православие.
И у меня было желание, неофитское такое знаешь: всем проповедовать
православие под тяжелый рок!
И.Ч.: Внешне, я полагаю, это тоже как-то проявлялось?
Пуля: Да! Выходили на сцену в кожаных плащах, в ботинках на
высокой платформе, в цепях, с крестами. Типа, Библией по голове:
«Покайтесь, люди добрые!» (смеётся) В общем, настроение испанских
конкистадоров.
И.Ч.: Ты тогда серьёзно рокешником занималась?
Пуля: Я тогда в Бибирево при храме прп. Сергия Радонежского была
руководителем рок-клуба. Меня в тусовке даже называли «женщина-
воин», «железная Пуля»! (Смеётся)
Ксения (Пуля) Кирс и Ирина Чаадаева в эфирной студии онлайн радиостанции радиоВЫХОД
И.Ч.: И что случилось с «женщиной-воином», рок-Жанной д‘Арк?
Пуля: Потом, знаешь, я пообламывалась немножко, осталась одна: одни
музыканты пришли-ушли, другие, третьи… И я поняла, что надо менять
своё отношение к проекту «Северный Крест», да и к жизни тоже. И
повзрослела, конечно же…
И.Ч.: Как ты решилась сменить музыкальный стиль?
Пуля: Ну вообще я же начинала с народной музыки: закончила
музыкальное училище по классу «дирижер народного хора». В какой-то
момент поняла, что тяжелый рок – это довольно агрессивная музыка, и
у меня началась трансформация.
И.Ч.: Вкусовые предпочтения изменились с возрастом?
Пуля: Видимо, с возрастом мудрее что ли как-то, спокойнее
становишься. Не знаю… Воинствующее настроение хэви-металла стало
уходить куда-то на второй план, и мне захотелось вернуться к истокам, к
естественности и радости. К тому же ещё до того, как я стала
руководителем рок-клуба, мне удалось побыть в регги-тусовке: я пела в
группе «DaDa Dub» на бэк-вокале. И мне регги-музыка вообще круто
зашла, я её очень сильно полюбила. А в это же время душа куда-то в
фолк поехала. Так вот и регги тут же. Ещё стала больше слушать джаза,
и поняла, что это более интересная музыка, чем «хэвик»!
И.Ч. То есть радикально изменились взгляды на жизнь вместе с музыкой?
Пуля: Да, изменились вкусы. В «хэвике» всё прямо, в сильную долю, а в
регги – в слабую, а в джазе вообще постоянные синкопы. И мне это стало
интереснее. Мне кажется, если человек развивается, ему хочется что-то
поинтереснее, многообразнее, и музыку можно играть разную. Не в
одном стиле. А можно соединять стили, экспериментировать, искать
своё.
В какой-то момент я поняла – думать, что три человека будут с тобой
всю жизнь до гроба – какая-то детская наивность, и обижаться,
переживать из-за ухода музыкантов не стоит. Главное, чтобы с тобой
играли те, кто близок по духу, и музыка должна быть такая, которая
приносит кайф! Музыка – это язык. Музыкант творит миры через
музыку и погружает в них слушателей. И хорошо, когда музыканты на
одной волне. И когда они несут ответственность за тот мир, в который приглашают слушателей. Что станет с человеком после твоих песен:
наступит мрак и депрессия или свет и радость?
И.Ч.: То есть ты больше не играешь тяжелый рок?
Пуля: Сейчас «Северный Крест» – это эклектика. И русский фолк, и
вплетение регги, и блюз проскакивает, да и от тяжелого рока я, конечно,
совсем не отхожу, в моей музыке рокешник присутствует.
И.Ч.: Когда ты приносишь музыкантам материал, что при этом происходит?
Что они говорят? Как комментируют?
Пуля: Я говорю: «Вот новую песню сочинила». Они говорят: «Круто!», и
мы просто берём и играем. Партитуры я не расписываю, вот как пойдёт,
так и пойдёт. Возвращаясь к прошлому вопросу, как поменялся
«Северный Крест». Я бы сказала, что он стал, как поток: широким,
гибким и свободным. Таким же, каким в моём понимании является
истинное творчество – когда творится позитив, когда все люди,
пришедшие на концерт, вовлекаются в музыку и сердца поют все
вместе. Это процесс бесконечного потока, он меняется, переливается,
добавляется, расширяется. Для меня сейчас мир расширился и стало
легче без усложнений и значимостей. Ведь сказал же прп. Амвросий
Оптинский: «Где просто – там Ангелов со сто, а где мудрено, там ни
одного».
И.Ч.: Тут я безусловно соглашусь. Творчество – это пространство,
расширение и свобода.
Пуля: Знаешь, когда еще был жив фронтмен группы «Kimbata» Андрэ
Пеленда, мы общались в одной компании, где были музыканты. И вот
один сидит и рассказывает про свое творчество, немного хвалится, и
Андрэ просит его спеть. А тот, мол, нет, не могу без гитары, я не в форме,
сейчас не готов. Андрэ слушает его отмазки, а сам начинает пальцами
прищелкивать, а потом потихоньку петь. И вдруг все начинают
подпевать, подхлопывать и начинается кач! Без всяких инструментов,
подготовок и форм. Я тогда поняла в чём разница между творчеством и
искусством. Искусственно – это когда из музыки делают какой-то
технический продукт, как будто музыка – это обязательно заученные
мелодии, обязательно инструменты, сцена, подготовка и какая-то
отдельная жизнь, разделенная стеной: вот здесь музыкант (кумир,
крутой, профи), а здесь простые люди. А творчество – это душа. Полетела и запела, вкусно и с любовью. Наши предки не учились в музыкальных
школах. Они просто пели, все и всегда.
И.Ч.: Я знаю, что «Северный Крест» в прошлом году ездил на Донбасс.
Расскажи, как у вас там всё происходило. И вообще, какое впечатление?
Пуля: Есть такой фестиваль «Звёзды над Донбассом», который
организовывает Общественная палата ДНР. Я узнала про этот фест от
Сергея Чекмаева, члена Союза Литераторов РФ, в котором тоже состою.
Он сказал, что можно подать заявку на участие, мы подали и в итоге
оказались в Мариуполе. Из России приехало около 300 человек:
музыканты, поэты, писатели, актеры, то есть представители культуры и
проводили там мастер-классы по школам, в мариупольском
университете, а музыканты, в том числе и «Северный Крест», ездили по
воинским частям. Одна часть находилась прямо почти на линии фронта.
Мы слышали громыхание снарядов, земля тряслась и нельзя было
находиться на открытом пространстве. Наша агитбригада
перемещалась по улицам перебежками и нужно было куда-то вставать
под деревья, то есть в укрытия. Я долго думала, какие песни лучше
спеть солдатам. Знаешь, там люди посмотрели в глаза смерти, а я буду
им рассказывать о смысле жизни или какие-то философские темы
толкать. В общем, решила петь, что на душу ляжет, по ситуации. Спела
пару радостных песен в стиле регги, ещё что-то, а бойцы сидели,
слушали без каких-либо эмоций, то есть обратной связи не было. Я
решила, что им не понравилось, но когда закончился концерт, они стали
подходить ко мне, благодарить и некоторые целовали мне руки! Один
прослезился, обнял и сказал: «Спасибо тебе, дорогая, за регги, нам так
здесь не хватает вот этого позитива. Я как будто дома побывал». И я
разрыдалась. Там вообще, на грани жизни и смерти, эмоции
вскрываются по полной. И люди как-то совсем по-другому
открываются, как будто ты видишь суть другого человека и другие
видят твою душу прямо насквозь.
И.Ч.: Это что-то из серии сакрального?
Пуля: Да, там искренность была какая-то в 10 в десятикратном размере,
за гранью.
И.Ч.: Хорошо. Пережив такое, ты что-то привезла с собой, то есть сочинила,
например, песню?
Пуля: Нет. Когда с Эльбруса приехала, сочинила песню «Небо близко».
А вот оттуда нет, потому что такие запредельные эмоции сложно
перевести в текст. Я пока не поняла, как мне простыми словами описать
метафизические переживания, которые были там. Типа «пацан на
фронте, а дома ждет мама» как-то банально.
И.Ч.: Ну, а что-то поменялось в твоём отношении к жизни?
Пуля: Да, конечно! Когда ты в секунду можешь расстаться с жизнью,
многое становится ерундой. Уже не хочется ни с кем ругаться, спорить,
что-то доказывать. Хочется просто жить и наслаждаться каждой
минутой, дорожить дружбой, быть искренней. Люди в Мариуполе,
знаешь, если, например, у кого-то сломалась машина на улице, со всех
концов бегут помочь. Они там такое пережили! Даже рассказывать не
буду ужасы, которые мы там услышали из первых уст. Понимаешь,
после такого люди по-другому к жизни относятся и ценят добро, дружбу,
взаимопомощь. У них в глазах такая глубина, как будто постигнут весь
смысл бытия. Я вернулась с ощущением ценности жизни.
И.Ч.: Спасибо тебе за воспоминания. А что сейчас происходит в творческой
жизни?
Пуля: В ближайшее время «Северный Крест» ждут летние фестивали, а
еще я хочу записать третий альбом «Северного Креста», потому что наш
второй альбом вышел аж в 2016 году, то есть уже давно. И есть задумка
снять клип на новую песню «Счастье». Она про детство, про состояние
игры и безусловной радости. Поеду в свой родной город Вязники во
Владимирской области и буду там клип делать. В городе своего детства
песню про детство (смеётся). Там у меня очень крутые друзья: и
аранжировщики, и звукорежиссёры, и в том числе операторы, которые
профессионально делают шикарные клипы. А потом, может быть,
большой сольный концерт «Северного Креста» сотворим, чтобы
презентовать новый альбом и новый клип.
И.Ч.: Ну я думаю, это совместно как-то с «радиоВЫХОД» замутим.
Пуля: Обязательно замутим!
И.Ч.: Тогда мы на связи. Спасибо, что ты к нам сегодня пришла.
Пуля: Ира, спасибо что пригласила! У нас с тобой интересный и
содержательный разговор получился, хоты мы к нему не готовились. Я
считаю, что многие стоящие вещи происходят именно спонтанно.
Автор: Ирина Чаадаева (корреспондент “ВыходNEWS”)
